DeepHistory

Острое недовольство различных социальных слоев и классов ре­жимом сёгуната выражалось в крестьянских восстаниях, городских «рисовых бунтах», в участии в вооруженных выступлениях представителей торговой и зарождавшейся промышленной бур­жуазии и даже представителей правящего самурайского сосло­вия. Это была та социальная сила, которая постоянно расшатыва­ла режим сёгуната и привела в начале XIX в. к глубокому поли­тическому кризису.

Одним из крупных антиправительственных выступлений было восстание Осио Хэйхатиро (1794—1837) в Осака в 1837 г. Осио принадлежал к самурайскому сословию и занимал долж­ность начальника городской стражи. Начавшимся в округе голо­дом воспользовались торговцы рисом, взвинтившие цены. Осио обратился к чиновникам сёгуната с требованием наказать тор­говцев-богачей, развязавших спекуляцию. Получив отказ, Осио распродал свое имущество, в том числе фамильную библиотеку с редкими, ценными рукописями и книгами, и, купив рис на вы­рученные деньги, раздал его городскому населению.

Осио и его сторонники разослали воззвание к народу и про­кламации в 33 административных пункта осакской и соседних провинций — Сэцу, Кавати, Харима, Идзуми.

17 февраля 1837 г. триста вооруженных повстанцев открыли склады богачей и начали раздавать рис. В городе захватывали и жгли богатые кварталы, дома ростовщиков, оптовиков – рисоторговцев, в том числе были сожжены дома и склады двух вли­ятельных фирм, уже в то время объединявших торговую и про­мышленную деятельность — Мицуи и Коноикэ [13, c. 135]. В восстании, преждевременно раскрытом и подавленном, не успели принять участие крестьянские отряды, шедшие на помощь в Осака из окрестных провинций.

Восстание Осио вызвало широкую ответную волну в самых различных районах страны.

Нарастание крестьянских и городских бунтов по всей Цент­ральной Японии после восстания 1837 г., подрыв экономики и политической стабильности могут объяснить новую попытку сё­гуната укрепить феодальные порядки.

Осуществлял введение реформ дом Мидзуно, после отставки Мацудайра Саданобу фактически руководивший политикой сёгуната в течение 30 лет. В 1834 г. энергичный представитель этого дома Мидзуно Тадакуни занял пост члена Совета старейшин (родзю), а после смерти сегуна Иэнари в 1841 г. получил поч­ти неограниченные полномочия правителя при новом сегуне Иэёси (1838—1853).

Реформы Мидзуно Тадакуни в значительной их части явились повторной попыткой осуществить мероприятия Мацудайра Са­данобу по укреплению экономического положения самурайства и поднятию его престижа.

Наибольший эффект должно было дать серьезное ограни­чение деятельности торгово-ростовщического капитала — указ о роспуске в декабре 1841 г. монопольных гильдий кабунакама [17, с. 37]. Однако за длительное время существования эти организации приобрели такую экономическую мощь и влияние, что сёгунат оказался не в состоянии добиться реформами каких-либо ре­зультатов.

Попытка ликвидировать проценты на долги самурайства у торговцев рисом вызвали такой взрыв недовольства со сторо­ны торговцев и ростовщиков, что Мидзуно Тадакуни в сентябре 1842 г. был вынужден уйти в отставку, а ликвидация кабунакама была официально отменена в 1851 г. Крах третьей попытки реформ, имевших целью укрепить фео­дальный строй, свидетельствовал о дальнейшем ослаблении по­зиций класса феодалов и неуклонном росте активности буржу­азных слоев.

Отход значительной части феодалов от поддержки токугавского режима определялся также неудачами во внутренней по­литике сёгуната, опиравшейся на систему регламентации, и фак­тическим крушением политики изоляции. «Закрытие» страны консервировало наиболее застойные формы феодальных отно­шений и привело к отставанию Японии от европейских стран, но не могло прекратить развитие производительных сил, товар­но-денежных отношений, хотя в известной мере и затормозило этот процесс. В условиях внутреннего кризиса всей феодальной системы токугавского сёгуната участились попытки визитов европейских и американских военных кораблей к японским бе­регам.

31 марта 1854 г. в Канагава (Иокогама) был подписан первый японо-американский договор. Американские корабли получили право захода в порты Симода (п-ов Идзу) и Хакодатэ, где на деньги или в обмен на товары через посредство сёгунских чи­новников могли приобретать продовольствие, воду, уголь и другие товары. Договор, подписанный в Канагава, не был торговым соглашением, и американцы настаивали на заключении еще од­ного по образцу американо-китайского договора 1844 г. 14 ок­тября 1854 г. был подписан англо-японский договор, повторяю­щий основные положения Канагавского [4, с. 67].