DeepHistory

К тому же мы увидим далее, что старшина безнаказанно продолжала собирать налоги и подати, что также не добавляло авторитета московским властям глазах малороссийских жителей.

Во-вторых, деньги, которые должны были по московским статьям продолжали использоваться на жалование казакам, содержание города и российских ратных людей, расквартированных в городах[157]. Таким образом, по челобитной казаков (октябрь 1665 год) воеводам нужно было собирать доходы с кабаков, размеры с мельниц, дань медовую и доходы с иностранных купцов[158].

В-третьих, подтверждались все права и вольности казацкого и мещанского сословий. Указанные сословия, по-прежнему имели свои суды, запрещалось ратным оставаться на постой в казацких домах и в принадлежащих им землях, гатях, садах, займищах, сеножатях, полях и огородах[159] Города же могли получать Магдебурское право, а, следовательно, и широкие гарантии самоуправления[160]. Как и в Переяславском договоре 1659 года, избранный гетман должен был прибывать в Москву к царю на утверждение и получать от него главные символы гетманов власти.

Казацкая старшина добивалась в челобитной определённого количества московских солдат в малороссийских городах на Украине: в Киеве – 5 тысяч, Чернигове – 1200, Переяславе – 1200, из них в Канев высылать 500 человек, Нежине – 1200, Полтаве – 1200, Новгород-Северск , Кременчуке, Кодаке и Остёре – по 300 человек[161] Ясно желание Брюховецкого усилить контроль над Запорожьем, которого он активно добивался уже год: «А из Полтавы изволил бы великий государь послать в Запороги своих ратных людей по 1000 человек … на весну; в Запорогах быть бы особому воеводе и зимовать там же»[162]

Было постановлено прислать православного митрополита из Москвы[163], жестоко пресекать распространение фальшивой монеты[164] и сыскивать русских людей за оскорбление «рыцарей» такими словечками «как изменник»[165].

Наконец, «как прежде, так и теперь» гетман не должен сноситься с чужеземными странами без царского указа. Очень важно было предоставление моментом посольства гетмана в Москву. Брюховскому боярского титула, а обозному Ивану Цесарскому, судье Забеле, нежинскому полковнику Матвею Гвинтовке, лубенскому Григорию Гамалею, киевскому Василию Дворецкому и другим полковникам и есаулам пожаловано было дворянское звание. В данном случае мы можем наблюдать продолжение «линии Гадеча» 1658 года, когда в шляхетство было возведено несколько десятков казацких «старших». Одноко же коренное отличие этих похожих ситуаций состоит в том, что в Москве боярское и дворянское звание давались представителем другого государства, а не своей провинции, как в Варшаве весной 1659 года. Так в разделе Московского договора о пожаловании титулов Московского государства казачьей старшине было чётко указано, что «сия честь учинена для иноземного чину»[166]. Таким образом, Московские статьи становятся своеобразной вехой во взаимоотношениях Российского и Малороссийского государств, но дело кажется не в том, что внутренняя автономия гетманщины оказалось сведена к нулю, такого порядка хотели сами правящие круги Малороссии для того, чтобы Россия попыталась навести хоть какой-то порядок в хозяйствовании Украиной.