DeepHistory

Наладив деятельность Крестьянского банка, правительство вплотную занялось реализацией указа 9 ноября 1906 г. На места заспешили министерские ревизоры, потребовавшие от губернских и уездных чиновников, чтобы все их силы сосредоточились на проведении аграрной реформы. Явившись в то или иное село и собрав сход, они первым делом спрашивали: «Почему не укрепляетесь? Кто вас смущает?»[50] Печать была переполнена сообщениями о произволе администрации. Аресты сельских старост и отдельных крестьян, запрещение высказываться на сходах против указа, вызов стражников и содержание их за счет общества - таков перечень средств, наиболее широко применявшихся властями.

Года за три до речи в Государственном совете, 9 декабря 1906 г., за подписью Столыпина был разослан циркуляр МВД, в котором устанавливалось следующее правило: домохозяин, подавший заявление о выходе из общины после принятия на сходе приговора об очередном переделе, но до утверждения его уездным съездом, укрепляет свой надел в прежнем размере. Фактически это равнялось запрещению общих переделов, ибо всякий, теряющий часть надела, мог подать заявление о выходе, удержать за собой весь надел и расстроить передел. И правительству было известно, что многие крестьяне держатся за общину только потому, что она периодически переделяет землю. В те времена для крестьянства это было то, что сейчас называется социальной гарантией: каждый крестьянский юноша, как бы ни сложилась ею судьба, мог рассчитывать на свою долю в земельном наделе родной деревни.

Циркуляр МВД, изданный всею лишь через месяц после указа 9 ноября 1906 г., наносил еще один, очень точно рассчитанный удар по общине. Местные власти широко использовали циркуляр 9 декабря 1906 г., и дело вскоре дошло до Сената. 5 декабря 1907 г., разбирая одну из жалоб, департамент Сената поставил правительству на вид, что указ 9 ноября «был издан с целью облегчения отдельным крестьянам выхода из общины, а не лишения сельскою общества фактической возможности производить общие переделы мирской земли». МВД вынуждено было отступить, и в том же месяце на места была отправлена телеграмма об отмене циркуляра. Многие члены Государственною совета, надо думать, были осведомлены, что в течение целого года действовал циркуляр, позднее признанный незаконным.

Но самое удивительное было то, что в той же речи Столыпин поддержал предложение объявить перешедшими к подворному владению общины, длительное время не совершавшие общих переделов. Он лишь уточнил: пусть таковыми считаются те общины, которые не переделялись после наделения их землей по реформе 1861 г. Эта норма была закреплена в законе 14 июня 1910 г., заменившем собою указ 9 ноября 1906 г., и впоследствии стала для многих общин источником новых насилий. Они выносили решение о переходе всем «миром» к многопольным севооборотам - им запрещали. Они пытались заменить свои вконец измельчившиеся и запутавшиеся полосы на широкие – им тоже запрещали[51].

Многообразное и неустанное, законное и незаконное давление центральных и местных властей на общину с целью выталкивания из нее крестьян началось сразу же после указа 9 ноября 1906 г.

Третьеиюньский государственный переворот коренным образом изменил обстановку в стране. Крестьянам пришлось оставить мечты о скорой «прирезке». Темпы реализации указа 9 ноября 1906 г. резко возросли. В 1908 г. по сравнению с 1907 г. число укрепившихся домохозяев увеличилось в 10 раз и превысило полмиллиона. Наиболее интенсивно процесс выхода из общины шел в 1908 - 1909 гг., когда поступило свыше 1,5 млн. заявлений и более 1 млн. крестьян вышли из общины. Казалась вполне реальной возможность путем успешно проведенной аграрной реформы предупредить грядущие социальные потрясения в стране. Допускали такую возможность и левые силы - крайние противники Столыпина. Показателен вывод В.И. Ленина, сделанный им в 1908 году. Подчеркивая «огромное историческое значение» этой «новой аграрной политики», он писал: «Судьбы буржуазной революции в России, - не только настоящей революции, но возможных в дальнейшем демократических революций, - зависят больше всего от успеха или неуспеха этой политики»[52].