DeepHistory

М. Оссовская в своей книге пишет, что любой этос имеет определенный набор черт и характеристик, позволяющих выделять его как явление в культуре.[38] По ее мнению, в состав основных характеристик рыцаря входит: происхождение (рыцарство являлось привилегированной частью общества и всячески пыталось подчеркнуть это), богатство (в 14 веке играло ключевую роль, так как было сложно показывать свою куртуазность, не обладая соответствующим имуществом), бесстрашие (готовность в любой момент пожертвовать жизнью ради короля), солидарность с другими рыцарями (возможность при необходимости предоставить своего коня даже врагу, если он нуждается в этом), верность слову, обязательно чувство долга мести (если задеты интересы рыцаря или беззащитного), щедрость, желание «показать себя» (главный способ – участие в турнире), а также наличие красивых доспехов и одежды). Это далеко не полный перечень, однако вполне достаточный для понимания интересующей нас проблемы.

Происхождение рыцаря являлось неотъемлемой частью как реального, так и идеально - литературного образа. Наиболее известные воины пытались вывести свою родословную чуть – ли не от короля Артура, воины победнее – от какого – нибудь нормандского графа или барона. На протяжении длительного времени, генеалогическое древо являлось своеобразной визитной карточкой рыцаря – его знали другие, обсуждали его древо между собой. Как правило, история рода находила свое отражение в гербе, и его прочтение могло многое рассказать о рыцаре.[39] Герб играл большую роль при участии в турнире. За несколько дней до участия воин был обязан выставить свой щит для всеобщего обозрения, а также для того, чтобы герольды под председательством старшины разобрали герб критически и сделали вывод, допускать кандидата до состязания или нет. Такие рассуждения назывались «biasonuer», а это слово происходило от немецкого «blaseu», что означает дуть в трубу.[40] Интересно, что на гербе находили свое отражение и негативные поступки, совершенные рыцарем или его предками. Так Руа пишет, что со щита провинившегося рыцаря стирали герб, или какую–нибудь его часть, иногда рисовали символы бесчестия, за хвастовство укорачивали правую сторону главы герба, за убийство военнопленного укорачивали главу снизу, а за ложь – покрывали красным цветом.[41]

Сохранилось множество упоминаний о рыцарской взаимопомощи. Подобное явление по логике было бы неуместным в военизированной среде, однако применительно к рыцарству солидарность имела огромное значение. Мы имеем множество упоминаний о случаях рыцарской взаимопомощи. Так во время знаменитого поединка, который описал Фруассар, между комендантом шотландской крепости Роксбург Александром Рамсеем и известным рыцарем Вильямом Монтегю, последний, вызывая, на бой противника, предложил ему воспользоваться одним из своих доспехов, если он не имеет защиты (Froissart, Am., 56). Также англичане с достоинством отнеслись к французским рыцарям, попавшим в плен после битвы при Креси, а те, в свою очередь отплатили им тем же, - когда в лагере англичан началась эпидемия дизентерии и голод, то они получили помощь от французских рыцарей.[42] Также солидарность помогала пленному рыцарю избежать смерти от рук простых воинов. Как правило, рыцари, попавшие в плен, встречали достойное отношение, чего, естественно, не скажешь о незнатных воинах – они гибли тысячами на полях сражений. Мы имеем множество сведений о том, как противник предпочитал уничтожить всех солдат противника, нежели брать их в плен. Так, например, во время знаменитой битвы при Касселе, произошедшей в 1328 году, было истреблено до 15 тысяч пехотинцев, которые были «разгромлены, перебиты и повалены грудами, словно скотина на бойне» (Froissart, Am., 43). Другой пример – взятие англичанами Сен – Макера в 1337 году, когда было уничтожено почти все мужское население города, за исключением двух рыцарей, женщин стариков, детей (Froissart, Am., 82).

Из феномена рыцарской солидарности вытекала другая важная норма - правило «доброжелательного хозяина», который готов в любой момент предоставить приют и убежище страннику, дать ему продовольствие, обеспечить его лошадь всем необходимым и обязательно пригласить на торжественный ужин, где все домочадцы будут развлекать гостя. В средние века существовал обычай, когда все дворяне и благородные дамы выставляли золотые шлемы на высоких шестах свих замков, чтобы всякий странствующий рыцарь мог войти в чужой замок как в свой собственный, без всякого стеснения и нисколько не заботясь о том, что он может быть там нежеланным гостем.[43] Случаи рыцарского гостеприимства описаны и Фруассаром. Так, например английская королева Изабелла, во время своего бегства из Франции, нашла приют в «замке одного небогатого рыцаря, коего звали Обресикур» (Froissart, Am., 9). Рыцарь со своей супругой оказали королеве очень радушный прием, окружив заботой, за что впоследствии снискали ее расположение – «…она различными способами продвигала их сыновей по службе». В романе XV века «Сентре», упоминаемом Ж. Руа в «Истории рыцарства», речь идет о королевском паже, отправившемся на поиски приключений, главному герою везде оказывается помпезный прием, лучшие рыцари борются за право предоставить свои услуги.[44] Это, очевидно, преувеличение, но оно позволяет нам лучше понять мышление людей того времени.